КУНГ ФУ: НЕИЗВЕСТНЫЕ ФАКТЫ

Випуски журналу

Опубліковано: 2019-02-10 12:54:37

Из письма в редакцию:

«Уважаемый Редактор. Представляю на ваше рассмотрение статью, о которой давно думал. Есть масса мифов, сказок в Кунг Фу и вокруг. Тема благоприятная. Несколько из них вертится вокруг иконы Брюса Ли.
Ещё в 70-е, в запретную молодость каратэ в СССР, мне с друзьями в Ленинграде попался журнал «KungFu” о Брюсе, привезённый кем-то из знакомых из "загранки". Времена были интересные и журнал дали полистать на один вечер. Позвали приятеля, который мог перевести статью на английском языке «с листа», вертели - крутили фотографии, рассматривали детали.
Кто-то сказал: «...вот бы нам Брюса в преподаватели на месяц -другой» ... Тренировались тогда, в основном, по интуиции, путём проб и ошибок. " Второй голос заметил: "...лучше бы его Учителя." Компания наша дружно тогда согласилась, что должен был быть Мастер, который научил этого парня. На том и разошлись. Позже укоренилась легенда, что настоящим и единственным наставником Брюса Ли был Ип Мэн. Мельком вспоминали ещё "какого-то Мастера из Гонконга". Спустя 30 лет после той подпольной журнальной дискуссии я, волею судьбы, оказался с этим мифическим "каким-то Мастером из Гонконга " в одной стране и в одном городе. Как и Брюс, только не в 18 лет, а в 50 поехал к нему в школу. На тот момент я даже не предполагал, что Джин Фун Марк и Брюс были знакомы. Ехал я проситься в ученики. Удивительно интригующим и изящным показалось мне Кунг Фу Gin Foon Mark, стиль Южного Богомола “Kwong Sai Jook Lum Southern Praying Mantis”. Полагал, что еду взглянуть, пообщаться, походить немного на уроки, да так и застрял в небольшом подвальном зальчике, наверно, очарованный тем же, чем и Брюс Ли 40 с лишним лет назад. Пока - это романтическая предыстория, а суть в том, что удивительные вещи происходят в жизни. Брюс умер, на его икону молится половина практикующих боевые искусства, и это осталось на века. А вот его наставник, повлиявший на формирование взглядов этой знаменитости, ещё жив и никто об этом не знает. В силу своих возможностей, постараюсь пролить свет на истинное положение вещей этой статьёй. Однако, ответственность велика в силу устоявшегося образа Брюса Ли. Поэтому, заранее предупреждаю, что материал выражает мнение автора и не является последней точкой в этой истории. Полагаю, что найдутся люди, которые смогут дополнить и предоставить новые интересные факты и свидетельства. (Игорь Мессинг, USA»)

ТЕНЕВОЙ МАСТЕР

Вторая половина 20-го века была отмечена взрывом интереса запада ко многим аспектам восточной культуры. В частности, в 50-60-е, как ураган по Северной Америке, прокатился интерес к восточным формам Боевых Единоборств. Только «железный занавес» задержал, примерно на 15 лет, аналогичную повальную эпидемию от проникновения в страны социалистического блока. Экзотические вывески с названиями школ и доселе неизвестными именами Мастеров Каратэ и Кунг Фу расцвечивали в тот период улицы городов США. Не занимались Боевыми Искусствами в то время только лентяи. Однако феномен такого спонтанного интереса западной публики – тема отдельного исследования.

Неудивительно, что эта волна увлечения принесла вместе с истинными знаниями, много пены искажённых доктрин, домыслов и запредельное количество мифов. К возникновению потока ложной информации приложили руку разные группы людей и структуры общества. Рядовой потребитель, как правило, имел дело не с истинными фактами. Информация приходила из «вторых» рук, преображаясь в мнение, суждение, зачастую в вымысел – то есть в интерпретацию. Тяжело было не поверить философу, усомниться в словах психолога, отвергнуть мнение известного журналиста или тренера. Что касается «творческого» цветастого представления боевых искусств в киноиндустрии – здесь и говорить нечего. Ведь кино обращалось, прежде всего, к эмоциональному восприятию зрителя. Правдивость фактов и следование истине не являются сферой вращения кинорежиссёра, постановщика или актёра. Было бы лихо закручено – зрителю понравится. Как говорил патриарх фильмов ужасов Альфред Хичкок: «…первая сцена фильма должна быть самой страшной, а потом надо идти по нарастающей…»

Однако, тиражирование мифов о боевых искусствах подчас было связано не только с простым незнанием предмета. Сами Мастера и их «подмастерья» не прочь были покрасоваться своими достижениями, выставить себя непобедимыми бойцами и провозгласить свою школу единственно «правильной». В этом они следовали за традиционным классическим китайским эпосом, где из книги в книгу или в устных легендах переходят герои, наделённые сверхчеловеческими способностями: «бессмертные», «непобедимые», «проходящие сквозь стену», «просветлённые». Вероятно, в этом нет ничего плохого – ведь потребитель получает то, на что в тайне надеется. Человеку необходим образец супергероя, его невероятные поступки, на которые сам читатель или зритель не способен. Немаловажна и доктрина одиночки-победителя, на которую можно опереться.

Однако волна подражания героям гонконгских и голливудских фильмов прошла. Пена осела. И сейчас, с расстояния ушедшего времени, есть вещи и факты, которые требуют прояснения и уточнения. В массе заблуждений об Ушу (общее название боевых искусств), существует миф об источнике знаний и практических навыках, позволившим подняться скоротечной звезде Брюса Ли. Будучи длительное время близко знакомым с человеком, чья личность и мастерство которого повлияли на формирование взглядов и практический подход Брюса к боевых искусствах, я хотел бы поделиться с читателем некоторыми интересными фактами.

Лето 1959-года стояло в Нью Йорке на удивление сухим и жарким. Каменные мешки Чайна-тауна (Китайского района) в полуденное время вымирали. Яркие баннеры китайских бизнесов с замысловатыми иероглифами провисали от безветрия. Люди прятались от зноя внутри домов, за толстыми кирпичными стенами до захода солнца, когда на мягкий разогретый асфальт первыми высыпала детвора и улицы вновь начинали напоминать человеческий муравейник. Именно в такой день 19-ти летний Брюс Ли возвращается из Гонконга в Соединённые Штаты. Родители посылают его сюда с одной целью – получить высшее образование. Именно в эту страну, в надежде, что престиж американского диплома позволит их второму сыну порвать с малооплачиваемым актёрским ремеслом и установить себя «настоящим человеком». Стоит напомнить, что отец Брюса, Хой-Чуин (Lee Hoi-Сhuen), был достаточно известным оперным певцом в традиционной китайской опере в Гонконге. Он много гастролировал с театром. Этому факту Брюс и обязан своим рождением на американской земле, в Сан – Франциско, так как его мать Грэйс Хо (Grace Ho) почти всегда сопровождала мужа в поездках. Планы Брюса относительно своей будущей жизни значительно отличались от родительских. К тому времени, крепко сколоченный, симпатичный юноша имел приличный опыт работы на сцене (только в кино он снялся на вторых ролях и в эпизодах в более чем 20-ти фильмах). Он учился танцам и сценическому движению. Его «нетрадиционный» опыт состоял из непрерывающейся цепочки детских и юношеских уличных стычек со своими сверстниками, не угасавшими до того момента, пока он серьёзно не увлёкся Вин Чун (Wing Chun). Таким образом, две страсти бушевали в его воображении: кино и Кунг Фу. Они пересеклись в его сознании, упав на почву изумительного трудолюбия и природной пытливости. Несомненно, были и внешние факторы, сопутствующие взлёту звезды Брюса Ли. С одной стороны, в конце 60-х Китай нуждался в новом национальном герое. С другой стороны, в тот период времени возрос интерес американского общества ко всему «восточному» и, в частности, к восточным единоборствам. Брюс оказался, как говорят, в нужное время и в нужном месте. Удачно «раскрученный» прессой и киноиндустрией, он станет национальным героем не только Китая, но всего Азиатского блока. На американской земле его имя канонизируется с иконой супер кинозвезды и, безоговорочно, одного из лучших бойцов «всех времён и народов».

Но это в будущем, а пока до начала учёбы в Университете Сиэтла (штат Вашингтон), было ещё масса времени, и Брюс решает углубить свои знания вКунг Фу. На прощание, заботливые отец и мать юноши вместе с наставлениями и небольшой суммой денег, передали ему адреса знакомых и родственников на «Новой Земле». В этом списке было имя старинного друга отца: Джин Фун Марк (Gin Foon Mark). Имя этого человека пришло из семьи, известной своими мастерами Кунг Фу. Также юноша слышал интригующую историю, что во время войны с Японией, в свои 14 лет, Мистер Марк служил личным телохранителем своего дяди – действующего генерала китайской армии. Доходили слухи в Гонконг, что руки Мастера Марк «испытывали» многие желающие и он всегда выходил победителем. Этим фактом особенно гордилась община Хака (субэтническая группа-Hakka), к которой он принадлежал. Стиль Южного Богомола Бамбукового Леса «Kwong Sai Long Fu San Jook Lum Gee Southern Praying Mantis Kung Fu», практикуемый Джин Фун Марк, был объектом клановой гордости и считался семейным достоянием. Его передавали из рук в руки в замкнутом кругу общины. Родители всячески поддерживали старинное искусство и направляли своих молодых отпрысков к известным мастерам. Именно такого Мастера хочет разыскать Брюс Ли в свои первые дни в Нью-Йорке. Рекомендация отца, внутренняя интуиция Брюса и судьба вели его в нужном направлении.

Необходимо сделать небольшое отступление для короткого экскурса в жизнь Джин Фун Марк, для того чтобы понять его глубокое влияние на формирование взглядов будущей кинозвезды.

На момент встречи двух персонажей нашей истории, Джин Фун Марк был 32 лет от рода. Не такой уж преклонный возраст, чтобы носить обязывающее имя Мастера и слыть героем в устных рассказах китайской диаспоры. В пять лет смышлёный мальчонка, наречённый родителями Марк (Мок) – имя, буквально обозначающее – откровенный, открытый, из бедной деревушки на окраине городка Тайзан (Taishan) приобщается своим прадедушкой к Кунг Фу. Его учат Боксу Семьи Мок – Мок Гар Кюин (Mok Gar Kuen). Пару лет спустя, дядя Конг Бон Фу (Kong Bon Fu), заметив способности племянника, начинает открывать ему стиль Белого Журавля (White Craine), в котором он сам считался искушённым Мастером. Малыш Марк частенько путает технику двух стилей, за что и бывает наказан. В начале Японской оккупации, для того чтобы сохранить жизнь подростка, родители отправляют его в буддистский монастырь «Пагода Лук Яйм» (Luk Yim Pagoda Temple). Основным куратором Джин Фун Марк в монастыре был Святой Буддист Мун Кэй Фат Си (Moon Kai Fat See). Он был Мастером стиля Хлопковой Ладони (Cotton Palm). Монах также учил юношу стилю Тигриный Коготь, астрологии и Фэн Шуй. В общий курс обучения входили танцы, каллиграфия уроки кулинарии и традиционной медицины. Позже, отслужив в армии личным телохранителем генерала, в 18 лет, юноша возвращается к своей практике Белого Аиста под руководством дяди. В 1947 году он переезжает в США, где открывает свою первую школу с ведущим стилем Белого Аиста, принимает приглашения на бои от мастеров других школ и организует передвижную труппу традиционных китайских танцев. Успешную карьеру преподавателя Кунг Фу в 1950-ом году прерывает Корейская Война, на которую Джин Фун Марк уходит добровольцем. В 1956-ом году, очарованный «…гармоничностью и спонтанной логикой…» стиля «Южный Богомол Бамбукового Леса» (Kwong Sai Long Fu San Jook Lum Gee Southern Praying Mantis Kung Fu) Джин Фун Марк становится учеником масонского брата Лум Винг Фай (Lum Wing Fay). Это был Мастер четвёртого поколения данного стиля. С того момента и до сегодняшнего дня Джин Фун Марк целиком посвящает себя этому стилю Кунг Фу, становится его приемником и вносит множество новшеств. Самое главное, ему удаётся сохранить и передать живую ниточку знаний своим ученикам в чистом виде.

Таким образом, в просторном спортивном зале «Ассоциации Свободных Масонов», где будущая звезда киноэкрана нашла друга своего отца, перед ним стоял 32-ти двухлетний человек, прошедший две войны, познавший опыт непростой эмиграции, обладавший практическими знаниями в пяти стилях Кунг Фу, сохраняющий и передающий молодым людям традиции и искусство своего народа. В поисках Учителя Брюс Ли не ошибся, Джин Фун Марк был не просто Мастером Кунг Фу. Он и был само Кунг Фу!

Собственно говоря, здесь и начинается наша история, доселе неизвестная широкой публике. До момента появления в школе Джин Фун Марк, как и многие другие, Брюс Ли склонялся к распространённому мнению, что настоящие мастера живут исключительно в Гонконге. Идя на первую встречу, Брюс совершенно не был заинтересован изучением стиля Богомола. Его интриговала практическая сторона вопроса – бой. А, по слухам, равному Джин Фун Марк, на тот момент в китайской диаспоре Нью-Йорка равных не было. Однако первое посещение класса не впечатлили молодого человека. Дело в том, что сила этого стиля спрятана во внутренней энергии, движения рук короткие, а ноги не подымаются выше колена. Для непосвящённого, рисунок движений напоминает витиеватую каллиграфию без ярко выраженной эффективности технических действий. Мастер вспоминал позже, что «Брюс сразу подметил некоторую общность Южного Богомола и Вин-Чун. В конце занятий он попросил о дружеском спарринге с одним из учеников, в котором не было преимущества ни одной из сторон». На втором занятии Брюс увидел более продвинутую технику и элементы работы с оружием. Вероятно, в этот момент он понял, что перед ним открылось настоящее искусство. На этот раз Мастер предложил юноше «попробовать» свои руки, но Брюс с уважением отклонил такое предложение. Вместо этого он попросил разрешения посещать уроки. Два камня преткновения были на его пути. Во-первых, тяжело было отказаться в одночасье от приобретённого багажа стиля Вин-Чун-Куэн. Во-вторых, существенную трудность представляло ограниченное время. Поразмыслив, Брюс пришёл к выводу, что с первой проблемой справиться можно, ибо многие моменты новой техники, увиденной в школе Мастера Марк, отдалённо напоминали уже познанное ранее. А вот времени, действительно, было не так уж много. Хоть ему и очень хотелось остаться в Нью-Йорке, чтобы посещать классы Южного Богомола, нарушить слово, данное родителям, он не мог. Через пару месяцев необходимо было ехать в Сиэтл и садиться за студенческую парту. Для самого Брюса было очевидно, что шансов стать учеником на такое короткое время в традиционной школе Кунг Фу было немного. Тем ни менее, он решил всё честно объяснить учителю Южного Богомола. К его удивлению, Мастер Марк доброжелательно отнёсся к его просьбе. Для самого Брюса такое гостеприимство, обычно неприсущее замкнутой атмосфере преподавания Кунг Фу, вероятно, осталась необъяснимым.

«В поисках Учителя Брюс Ли не ошибся, Джин Фун Марк был не просто Мастером Кунг Фу. Он и был само Кунг Фу!»

Спустя десятилетия, со слов самого Мастера Марк, можно понять происшедшее. Конец 50-х в США отличался исключительной сегрегацией. Чёрное население страны испытывало основное бремя пережитка рабовладения, особенно в южных штатах страны. Женщины не имели права голосовать. Многие этнические пришельцы, в том числе и китайцы, классифицировались обществом как люди второго сорта. Это вынуждало их селиться в определённых районах, занимать определённые позиции в бизнесе и даже не мечтать о вертикальном продвижении в обществе того времени и уклада. Именно по этим причинам в больших городах образовывались внутренние Китайские города (Chinatown), где появление белого человека было неуместно, а жизнь протекала по своим внутренним законам. В то время стать учеником традиционной школы Кунг Фу, даже для китайца, не принадлежащего к определённому клану, было, практически невозможно. Белокожие, желающие заниматься Боевыми Искусствами, шли в Каратэ. Если согласиться со спорной общепринятой концепцией, что Брюс Ли стал первым, кто открыл ранее секретное искусство Кунг Фу ведения боя западному человеку, можно определённо утверждать, что Джин Фун Марк был одним из первых, кто пошёл против канонов замкнутости и изолированности. Его философская линия резонировала с его именем Марк (открытость, откровенность). До настоящего момента он говорит своим ученикам, что, «руки, протянутые за помощью, нельзя отталкивать. Нужно принять просящего и дать времени решать, как поступить дальше». Брюс Ли не был из клана Хакка. Раскрывать искусство Южного Богомола чужаку было чревато серьёзными осложнениями для Мастера. Он прекрасно это понимал, но его прогрессивный взгляд на вещи помог новичку встать в строй. Сифу частенько повторял, что жить надо здесь и сейчас и не тащить на себе воз предрассудков. «…если мы пришли на эту землю и хотим, чтобы нас приняли как друзей, надо перестать прятаться по углам и устанавливать свои порядки…». Политика открытых дверей школы обернулась презрением клана и открытым противостоянием для Мастера. «…иногда, проходя по улице, я слышал в след выкрики – предатель! Люди плевали мне под ноги. И с этим приходилось жить…».

Для Мастера Брюс был только новичком, однако из вереницы учеников, прошедших через его школу, даже спустя десятилетия, он выделяет его не только, потому, что тот был сыном его близкого друга. «…это был исключительно вежливый молодой человек. Многие могли бы поучиться у него правилам поведения. Он отличался завидной физической подготовкой. С первого занятия я заметил его трудолюбие. Он продолжал повторять движения техники в тот момент, когда все остальные брали перерыв…».

В одном из интервью для журнала «Kung Fu» Сифу также упоминает, что «этот парень схватывал на лету всё, что видел в зале. За месяц он мог освоить то, на что у многих уходил год». Там же Джин Фун Марк говорит о том, что Брюс Ли, как в своё время и сам Мастер, был обворожён целостностью увиденной техники (вероятно, он имел в виду ощущение системности стиля). После практики он не спешил уходить из зала. Брюс оставался, чтобы задать дополнительные вопросы и спрашивал о том, как ему поправить свою технику. «…прежде всего, я поменял его Horse (название стойки в школе) и добавил передвижения на ногах, очень скудные в Вин-Чун. Некоторые затруднения возникли с близко притянутыми к корпусу руками. Мне пришлось «вытянуть» руки юноши вперёд и развернуть его стойку так, чтобы его лидирующая рука была впереди. Мы много говорили о коротком ударе и путях его практического применения. Хорошо помню, что из совокупности форм нашей школы, он достаточно быстро «схватил» сольную формулу Сом Бо Джин (Threestepsarrow)». Брюс запомнился мастеру очень пытливым, мыслящим человеком. Он утверждал, о необходимости модифицировать Вин-Чун: хотел добавить туда больше работы ногами (передвижений и киков нижнего уровня). «…была в нём какая-то искорка от Бога, относительно Кунг Фу…». Он постоянно заводил обсуждения о практической аппликации различных техник, сравнивал Южного Богомола и Вин-Чун, искал преемственность религиозно-философских аспектов в тактических моментах ведения боя. «Это был интересный ученик. Отдаю должное его умению слушать. Всё, что я говорил, впитывалось с уважением». В одной из неурочных бесед был интересный момент. Джин Фун Марк излагал свои взгляды на методическую ограниченность форм, важность расслабленности (быть, как вода), необходимости выработки навыка интуитивно-инстинктивного реагирования на атаки. «Когда я закончил, повисло долгое молчание. Я ждал какой-то ответной реакции, но Брюс просто заметил: «…я согласен со всем, что Вы сказали, Сифу…».«Как я вижу сейчас, с расстояния времени, философия Джит Кун-До (Jeet Kune Do – стиль, разработанный Брюсом Ли), тяготеет больше к канонам Южного Богомола, нежели к базовым установкам Вин-Чун. После просмотра его фильмов и высказываний о формах без форм, я вижу, что он понял мои мысли и мои уроки. В его словах я нахожу то, что он усвоил главное: Боевое Искусство - постоянно меняющийся организм, требующий непрерывных изменений».

«Брюс Ли практиковал всё лето. Не думаю, что он мог выучить много из моей техники, но то, что он схватил, крепко сидело в нём. А вот некоторые теоретические моменты, несомненно, просматриваются в принципах построения его Джит Кун-до». Был и курьёзный момент, когда новый ученик настолько попал под влияние ауры школы и её Мастера, что на одну из тренировок пришёл во френче, идентичным тому, что носил Сифу. «…мы тогда пошутили на этот счёт. Я сказал ему, что в одежде, также, как и в Кунг Фу, бессмысленно копировать кого-то, надо оставаться самим собой». Брюс простился в августе и в следующий раз дал о себе знать несколько лет спустя. Он появился возмужавший и, придя в школу, говорил только на одну тему – Кино. «Помню, что Брюс Ли предлагал поехать с ним на западное побережье, чтобы стать его инструктором и консультантом на съёмках. Он говорил, что моё Кунг Фу так хорошо, что мы точно станем звёздами Голливуда. Тогда мне это виделось лишь грёзами молодого, никому неизвестного человека. Я ошибался, время показало другое. В момент этого предложения я был уже женат и у нас был маленький ребёнок. Пускаться в авантюрную поездку с Брюсом я не мог. Он не гарантировал никакого стабильного заработка. Я вежливо отказался, и мы расстались. Когда я вижу его фильмы или слышу от других повторения его слов о бесформенных формах, я нахожу в этом отголоски тех наших давних бесед в Нью-Йорке. Его Джит Кун-До вобрало в себя принципы и технические элементы многих стилей. Оно никоим образом не является веткой моей школы. Важно другое, что создание этого стиля было творческим актом, без которого существование и развитие боевых искусств невозможно».

Игорь Мессинг
Связь с автором:
jooklum@hotmail.com
kungfu@jooklum.ru

Источники: